Вскоре после смерти Е.П.Б. Джадж вспоминал:

"В Лондоне я как-то спросил её, какова вероятность привлечения людей в Теософское общество, если учесть, сколь ничтожно число его членов по сравнению с миллионами тех европейцев и американцев, которые ничего о нём не знают и знать не хотят. Откинувшись в своём рабочем кресле, она сказала: "Поразмыслите-ка и вспомните 1875 год и после, когда ваши мысли как будто никого и не интересовали; а теперь, - вы только посмотрите, сколь широко разошлись теософские идеи, как бы их ни клеймили, и это не так уж плохо. Мы ведь работаем не только для того, чтобы люди могли называть себя теософами, но чтобы дорогое нам учение оказало влияние на мысль этого века и продвинуло её вперёд".1"

Некоторых сторон этого влияния мы уже коснулись. Теперь же рассмотрим, как влияла теософия на науку, религию, искусство, психологию и прочие области человеческой деятельности в конце девятнадцатого и двадцатом веках.

В этой части книги приводятся свидетельства того, что в Тайной Доктрине Е. П. Б. предвосхитила многие грядущие научные открытия. Она, впрочем, не претендовала на роль первооткрывателя, ибо считала себя не более чем проводником мудрости, известной древним, которую сама узнала от своих учителей. Не притязала она и на то, что всегда была предельно точна при передаче этого знания, - ни она, ни её учителя никогда не притязали на абсолютную непогрешимость.

Вполне естественно предположить, что в двадцатом веке влияние Е.П.Б. с особенной силой проявилось среди теософов в разных теософских объединениях.2 Но тема эта слишком обширна, чтобы пытаться изложить её здесь хотя бы в общих чертах.

Влияние Е. П. Б. обнаруживается порой в самых неожиданных областях, что явствует, например, из письма главы епископальной епархии Лос-Анджелеса Эрика Блуа, ныне отошедшего от дел. Письмо написано 18 ноября 1971 года на официальном бланке и адресовано Борису Цыркову:

"С Вашей стороны было весьма любезно послать мне экземпляр [работы] "Е.П.Б. и "Тайная Доктрина"". Я с удовольствием читаю её. Много лет назад "Тайная Доктрина" открыла мне новые горизонты, о чём, по-моему, я уже говорил Вам раньше, и я бесконечно благодарен за это. Изложенные в "Тайной Доктрине" идеи, даже если они восприняты лишь отчасти, избавляют от того отчаяния, которое столь легко пробуждают в нас недуги нашего мира. "Лучшее ещё впереди", - сказал Браунинг, и мы, удостоенные привилегии служить человечеству под руководством великих Учителей, уверены в этом. День Брахмы ещё не воссиял во всей своей славе."

В качестве другого примера можно назвать раввина Джошуа Либермана, известного в 40-е и 50-е годы нашего века своими выступлениями по многим каналам американского радиовещания. В одной из передач он упомянул несколько книг, в которых черпал вдохновение, в том числе книгу Роберта Кросби "Дружелюбный философ". Радиослушатели были бы удивлены, узнав, что в подзаголовке её значится: "Письма и беседы о теософии и теософской жизни".

В 1909 году Кросби основал Объединённую ложу теософов. Говоря о деятельности Е. П. Блаватской с 1875 года и до её смерти, Кросби отмечал:

"В те годы завершился первый 5000-летний период Кали-юги, начавшийся со смертью Кришны, Учителя "Бхагавадгиты". Шёл также цикл, когда в последней четверти каждого века Великая Ложа [Учителей] предпринимает попытку донести до человечества лучшие идеи через Учителей или их учеников."3

Примечательные события происходили тогда в области религии и науки, и все они, похоже, были связаны с влиянием Е. П. Б. и её учителей.