Чествования Макоши и Сварога. Осенние деды
Конец октября и начало ноября – время перехода от осени к зиме. Это пора подведения итогов прожитого года, не случайно кельты отмечали знаменитый Samhain, с которого принято было начинать Новый год, в это время. Для восточных славян в силу иных погодных условий и других особенностей жизни это действительно начало долгой суровой зимы, которая продолжалась у нас куда дольше, чем на согретом Гольфстримом побережье Атлантики или Балтийского моря. Холод побеждает, мир стремительно стареет, год приближается к своему концу. Приходит, по народному выражению, «тьма кромешная». По западноевропейским представлениям наступает время Дикой Охоты. У восточных славян такое поверье практически не известно, хотя многим знакома, впрочем, книга белорусского писателя В. Короткевича «Дикая охота короля Стаха», основанная на белорусском позднесредневековом материале, а А. Н. Афанасьев изыскивает западнославянские соответствия (у лужичан) (Афанасьев, 1995, т. I). Но на первое место выступает сначала Макошь, а затем Сварог. Из двенадцати посвященных ей пятниц десятая, октябрьская, приходившаяся на конец месяца, одна из самых почитаемых. Почитание Макоши как божественной пряхи выражалось прежде всего в подготовке льна к прядению, а местами и в обрядово обставленных супрядках – совместном вязании варежек и чулок под приличествующие случаю песни: Как непряшенька по торгу ходила,
На три денежки куделюшки купила,
На алтынец веретенец подхватила…
Также принято было гадать на погоду предстоящей зимой. Празднования в честь Сварога, видимо, приходились на первую неделю ноября. Божественный кузнец сковывал льдом реки и обладал даром связывать людские судьбы. Продолжалось время свадеб. Не случайно цветом праздника считался красный, соответствующий в народной символике Верхнему миру. Обрядность с этого времени и до Коляды носит преимущественно домашний характер. Даже коллективные действия проходят в дому или в общинной избе. Не в последнюю очередь это, конечно, следствие погодных условий, но стоит и сравнить его с западноевропейским поверьем о том, что в ночь Самайна и вообще в ночи разгула Дикой Охоты не следует покидать освещаемое огнем пространство. Любопытно как вероятная память о древнейшей обрядности чествований Сварога описание ритуальной игры «Похороны Кузьмы–Демьяна» (записана в Городищенском уезде Пензенской губ.) и ряд других обычаев поздней осени: «Девушки набивали соломой мужскую рубаху и шаровары, приделывали голову и, положив на носилки, относили чучело в лес, за село. Здесь чучело растреплют, солому вытряхнут на землю и весело на ней отпляшут. <…>
К описываемому типологическому ряду относится и ритуальный обычай осеннего Егорьева дня жителей с. Стафурлово Рязанского уезда. Здесь на “осеннего Егория” в каждом дворе пеклись обрядовые печения в форме коня, и каждый двор должен был дать молодежи по два коня. После этого, как отметила в своих тетрадях зафиксировавшая этот обычай рязанский этнограф Н. И. Лебедева, собранных коней уносят в поле, и там обращаются к Георгию: “Егорий милостивый, не бей нашу скотину и не ешь. Вот мы тебе принесли коней‼ !” Затем принесенные кони закапывались в вырытой в снегу яме.
Обычай осеннего Егорьева дня села Стафурлово привлекает внимание уже своим ритуальным обходом всех дворов села, который совершался молодежью. Это “введение” к ритуалу имеет принципиальное значение. Благодаря ему ни одна семья, ни один двор со скотом не оставались вне ритуала, вне обрядового времени его исполнения. В целом же егорьевский ритуал села Стафурлово многофункционален по своему значению: здесь и моление к Егорию милостивому о сохранении домашних стад, и определенная жертва печеными конями, которая как бы предназначалась волкам, но она не разбрасывалась по полю, а зарывалась в снег, ближе к земле, возможно, благодаря этому, и посвящалась матушке-землице и собственно самому темному астрономическому времени года, которое приходится на период празднования осеннего Егорьева дня.
Чучело из соломы снова появляется в последний день Филиппова поста: руки ему “расщеперят” и, повесив на крюк или дугу, несут в поле, где и сжигают» (Тульцева, 2000, с. 142).
Конь – животное, связанное с Солнцем, небом и Иным миром. Возможно, обряд неким образом перекликается с почитанием коня Свентовита в Арконе (тоже осенним). На праздничную неделю приходился и поминальный праздник, известный белорусам как Осенние Дзяды. Сейчас он приходится на субботу, предшествующую 8 ноября (дню великомученика Дмитрия Солунского). С XIV века (согласно церковному преданию, так как обычай поминания введен якобы по предложению Сергия Радонежского) в эту субботу, наряду со всеобщим поминовением усопших предков, поминаются и все воины, павшие за Отечество. Перечислим главные особенности праздничной обрядности (хотя именно об обрядах как таковых известно немного): – чествование покровителей ремесел и рукоделия (Макошь, Сварог), прежде всего выполнением соответствующих работ, которое сопровождается просьба о научении им (ср. девичью молитву Кузьме и Демьяну «Научи меня, Господи, и прясть, и ткать, и узоры брать»); – гадательно-предсказательные действия, связанные с замужеством (для девушек, ср. молитву: «Пятница-Парасковея, дай жениха поскорее!») и предстоящей зимой; – снижение роли огня. Отсутствуют сведения о каких-либо обрядах, связанных с почитанием солнца. Возможно, приходит время поклоняться огню домашнему, который один только и может согреть в холодные дни. Отсюда и следующее обязательное действие, ведь огонь домашнего очага (печь связана с материнским чревом и Нижним миром) является посредником между живыми и мертвыми… – особое внимание уделяется почитанию предков, которые специально в этот день выходят из Ирия, чтобы вновь уйти туда, появиться на краткое время Коляды и исчезнуть до весны; – основное место в обрядности занимают ритуальные пиры, они достаточно разнообразны (надо думать, в них заложено стремление обеспечить плодородие на следующий год, хотя они основные магические усилия в этом смысле еще впереди); обрядовые пиршества в прошлом и вплоть до недавней поры носили коллективный братчинный характер. При этом собирали народ на братчину дети, крича под окнами: «Овин горит, пивом заливать!» Традиционная обрядовая кухня: – Макоши как покровительнице плодородия и женских умений приносили кашу из пшена нового урожая, которую следовало заправить свежим льняным маслом; возможно почитание пастухов-овцеводов в канун праздника (29 октября) также связано с Макошью, поскольку шерсть также прядут. Тогда обрядовая кухня включает в себя также брагу, молоко, пироги с овощной начинкой (капуста, морковь). – Трапеза в честь Сварога носит выраженный коллективный, братчинный характер. Еду «для пира» собирали со всех домов. Отдельно могли проходить молодежные гулянья. Вообще возрастное разделение в этот праздник особенно заметно, Взрослые, молодежь и дети гуляли отдельно. Особенность стола – блюда из курятины, в том числе и из специально выращенных для этого птиц. Уместны и даже обязательны куриный суп с домашней лапшой и сдобный круглый пирог-курник, начиненный куриным мясом и яйцами.

Обрядовая маска из кожи, найденная при раскопках древнего Новгорода Великого (по А. В. Арциховскому)
– Поминальная трапеза Дедов, как и во всех прочих случаях, строго регламентирована, и в эту пору особенно обильна. В числе ритуальных блюд непременные кутья, кисель с сытою и молоком, блины, а также пироги, коржи, кныши, лепешки, каша, жаркое, яйца всмятку, калачи и сытники. Это время, когда начинается последняя осьмушка года. Человек в таком возрасте уже стареет, да и Луна уже перевалила за третью четверть… Совсем немного остается до Главного Перехода…
|